Телефоны: +7 (925) 0020022
+7 (903) 7697179

Вместо послесловия к обвинительному вердикту по делу Егора Жукова.

07.12.2019

6 декабря в Кунцевском районном суде г.Москвы завершился судебный процесс по уголовному делу студента ВШЭ Е.С.Жукова. Судья С.В.Ухналёва в своём вердикте признала Егора Жукова виновным в призывах к экстремизму (согласно ч. 2 ст. 280 УК РФ), которые нашла лингвистическая экспертиза ФСБ в его роликах на YouTube. Он свою вину не признал. Судья отметила, что сценарии для видео и сами ролики молодой человек готовил сам на своём компьютере, это подтвердил сам Жуков. В приговоре говорилось и о том, что, согласно заключению эксперта ФСБ А. Коршикова, Жуков утверждает, что выступает против выборов. Помимо этого, по мнению суда, специфика образования в университете давала возможность Жукову осознавать направленность и последствия своих действий, а выводы эксперта обоснованы. В итоге судья С.В.Ухналёва назначила Е.Жукову наказание в виде лишения свободы сроком на 3 года условно с лишением права заниматься деятельностью, связанной с администрированием сайтов с использованием электронных или информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе, сети «Интернет», сроком на 2 года.

Мы – не политики, не адвокаты и не правозащитники. Мы – современные российские учёные-лингвисты, члены большого экспертного сообщества России. ГЛЭДИС – часть этого профессионального сообщества. Поэтому мы не намерены детально комментировать завершившийся судебный процесс по делу Егора Жукова, который, увы, не стал состязательным. Обвинительный приговор, базирующийся лишь на одном недобросовестном, непрофессиональном и ошибочном «экспертном творении» А.Коршикова, нам трудно назвать правосудным. Некоторые негативные оценки действий судьи и прокурора в отношении независимых лингвистических экспертиз текстов видеороликов Е.Жукова и в отношении нескольких лучших лингвоэкспертов страны, не допущенных к участию в процессе и фактически изгнанных из зала заседаний Кунцевского райсуда по причине, якобы, их «некомпетентности», уже ранее были высказаны в нашей новостной ленте председателем правления ГЛЭДИС профессором М.В.Горбаневским.

Поэтому вместо послесловия мы публикуем материал четырёх других наших уважаемых коллег-лингвистов, преданный гласности неутомимой «Новой газетой». Эта публикация имеет простое и понятное название, имеющее прямое отношение к существу происшедшего в эти декабрьские дни в стенах Кунцевского райсуда, зампредом которого и является пресловутая отныне судья С.В.Ухналёва (известная, впрочем, и как фигурант Списка Магнитского/Списка Кардина): «Лингвистический процесс». Публикуем этот материал ad literem и даже без каких-либо шрифтовых выделений.

Редакция сайта ГЛЭДИС.

<<<<<<<<<<>>>>>>>>>>

Лингвистический процесс

Экспертиза по делу Егора Жукова — пример того, что бывает, когда наука теряет независимость

На суде по делу Егора Жукова слова «лингвистика» и «лингвистический» стали самыми употребительными. Всё дело Егора от начала и до конца — о языке. Единственное, что предъявляет ему обвинение, — тексты. И анализ этих текстов — единственное, что доказывает его невиновность.

Тексты изучают лингвисты. Хотелось бы сказать — лингвистика стала наукой первостепенной важности. Но нет, как раз наоборот: лингвистика не пригодилась.

Ролики Егора Жукова исследовал эксперт. Эксперт-лингвист? Нет, просто — эксперт. А. П. Коршиков — кандидат математических наук, сотрудник Института криминалистики Центра специальной техники ФСБ России. Его экспертизу по делу Егора Жукова мы и наши коллеги подробно разбирали в двух рецензиях в «Новой газете».

3 декабря эксперт А. П. Коршиков был вызван в суд, где Н. Р. Добрушина и А. И. Левинзон, соавторы одной из рецензий, тоже присутствовали в надежде выступить на стороне защиты и высказать своё мнение об экспертизе. За два дня судья последовательно вынесла решение об отказе в участии четырёх экспертов-лингвистов. Основная мотивировка отказа — некомпетентны. Приведём список людей, которые оказались некомпетентными лингвистами, в порядке их предъявления суду 3 и 4 декабря.

       • А. И. Левинзон, НИУ ВШЭ, Школа лингвистики, преподаватель риторики, корпусной лингвистики, русского языка и культуры речи, диплом с отличием филологического ф-та МГУ, специальность «филолог-преподаватель русского языка и литературы».

       • Н. Р. Добрушина, НИУ ВШЭ, Школа лингвистики, профессор, доктор филологических наук, главный научный сотрудник, диплом филологического ф-та МГУ, специальность «филолог-преподаватель русского языка и литературы».

       • Ю. А. Сафонова — кандидат филологических наук, работала экспертом при Минюсте, в центре при департаменте по противодействию коррупции Москвы, выступала в роли эксперта в Конституционном суде, автор методического пособия по психолого-лингвистической экспертизе текстов по делам, связанным с противодействием экстремизму, рекомендованного Минюстом.

       • И. Б. Левонтина — кандидат филологических наук, ведущий научный сотрудник Института русского языка РАН им. В. В. Виноградова, соавтор нескольких словарей, занимается судебной лингвистикой и разработкой методик для экспертиз по преступлениям экстремистской направленности, выступает в судах.

Поскольку, как видно из этого перечня, защита исчерпала все мыслимые доказательства компетенций лингвистов (образование, профессиональный опыт, степени, должности, опыт научных исследований, опыт работы с семантикой русского языка, опыт работы с судебными экспертизами), остаётся признать, что в стране есть один компетентный специалист в области лингвистической экспертизы — А.П. Коршиков. Посмотрим, как работает этот эксперт.

Кандидат физико-математических наук А.П. Коршиков подходит к анализу значения слов с позиций математика, как будто слова — это переменные, которые могут принимать любое значение, не меняя при этом сути сказанного. Такой подход по сути своей противоречит базовым принципам семантики языка. Мы, лингвисты, стараемся выяснить, какое значение имеет слово в конкретном контексте. Контекст, согласно основам семантического анализа, является индикатором значения: например, в контексте глагола «выражать» слово «протест» указывает на речевое действие, а в контексте слова «подавать» — на официальный документ. Изучение контекстов — начало любой работы по объяснению смысла слова и разбиения его на разные значения. Существуют специальные ресурсы, которые на основе автоматической обработки огромного массива словоупотреблений извлекают основные контексты, характерные для слова (в сочетаемостный «портрет» слова «протест», кстати, не входит ни одно устойчивое словосочетание, указывающее на насильственный характер). Автор экспертизы предлагает считать, что в любом контексте у слова есть все значения, которые мы в состоянии ему приписать. Если ничто не ограничивает этот круг, можно смело считать, что говорящий, используя слово, выпускает на волю всё множество значений и конкретных осмыслений, которые у него есть (в том числе и те, которые им приписывает эксперт). Так, употребив слово «учреждение», Егор имел в виду одновременно «избирательная комиссия» (добавим — «зоопарк», «музей мёда» — почему бы нет); говоря о «ненасильственном протесте», он парадоксальным образом имел в виду одновременно и «насильственный протест» (а также «протест против опытов над животными», «протест против объединения колледжей в Нижневартовске» — список осмыслений, начатый экспертом А.П. Коршиковым, можно продолжать бесконечно).

Существительное «протест» было самым обсуждаемым 3 и 4 декабря. Ответ на вопрос, призывал ли подсудимый к насильственному протесту, — это ответ на вопрос об обвинении или оправдании.

Цитируя самые разные словарные описания, лингвисты в своих рецензиях указывали, что в слове «протест» ни в одном из его значений нет смыслового компонента «насилие». Основное значение слова «протест», согласно словарям и корпусным данным, — это «решительное возражение против чего-то». И это то значение, в котором использует слово «протест» в своих роликах Егор.

На наши доводы эксперт А.П. Коршиков отвечает так: лингвисты совершают грубую ошибку, опираясь на словари! Словари часто отражают «древний период прошлого» (записано со слуха на заседании суда). «Вы пользовались Национальным корпусом русского языка?» — спрашивает защитник. Действительно, если не словарями — значит, корпусами, электронными базами языковых данных. «Корпуса неполны, несбалансированны, в них недостаточно публицистики», — сообщает А.П. Коршиков.

Так каким образом он подтверждает своё мнение о том, что слово «протест» надо понимать как «протест с применением насилия»? Никаким.

В тексте экспертизы никаких доказательств суждениям А.П. Коршикова нет. Он не ссылается на словари, на Национальный корпус русского языка (это, кстати, гигантская база данных, в которой более трёхсот миллионов словоформ и ещё около ста миллионов — только публицистики), не ссылается на современные интернет-корпуса русского языка, например, на корпус RuTenTen (база данных современных онлайн-текстов, в которой более 14 миллиардов слов), не цитирует работы учёных. Следовательно, мы можем быть твёрдо уверены: экспертиза эксперта А.П. Коршикова не отвечает научным стандартам. Научный текст обязан быть доказательным. Эти доказательства должны быть приведены с точными ссылками, примерами, данными статистики. А что делать, если появилась идея (например, такая: «пересказать книгу о 198 способах мирного протеста — значит позвать слушателя совершить каждое из 198 действий»), а доказательства найти не удается? Увы, ничего. Если доказательства нет, идея не может найти себе места в экспертизе. Её можно высказать в кругу друзей, за чаем, но не в заключении эксперта.

К заседанию суда А.П. Коршиков собрал значимые, по его мнению, аргументы. Он неоднократно просил судью разрешить показать «нарезку роликов», которые подтвердили бы его правоту (что за ролики, эксперт не объяснил, но речь шла не о роликах Егора Жукова, а о материалах телевизионных передач).

«Я ведь могу принести на заседание словарь, — сказал А.П. Коршиков. — А я принёс ролики. Это то же самое, что словарь» (записано со слуха на заседании суда).

Судья не дала согласия смотреть ролики, но аргументацией для эксперта они в любом случае стать не могут. Лингвист не опирается на отдельные, случайным (или неслучайным!) образом собранные примеры. Чтобы доказать, что у слова есть некоторое значение, ему нужно учитывать, насколько часто такое значение встречается, в каких контекстах, в каком стиле речи, лингвисту приходится ставить эксперименты с носителями языка, исследовать сотни предложений — в общем, это сложнейшая процедура, результаты которой, собственно говоря, и представлены в словарях.

Эксперт А. П. Коршиков такими методами не владеет, более того, он и не считает, что ими нужно владеть. Он убеждён, что его подготовки в качестве лингвиста-эксперта достаточно, чтобы написать экспертизу. Ход исследования он не комментирует: «Я не обязан его излагать. Это полностью компетенция эксперта» (записано со слуха на заседании суда).

Нет, обязан! Исследователь обязан сообщать, как он пришёл к своему выводу. Если он не делает этого, его текст — не наука, это рассуждения дилетанта. Они могут быть вам симпатичны, но на их основании нельзя посадить человека в тюрьму.

Лишь один метод, использованный при составлении экспертизы, Коршиков сумел сформулировать: «Я беру Уголовный кодекс, читаю название статей, смотрю: похоже или непохоже. И с точки зрения лингвистики сравниваю слова».

Этот метод, видимо, является собственным изобретением эксперта. Во всех методических указаниях по проведению лингвистических экспертиз прямо говорится о недопустимости смешивания юридической квалификации (то есть Уголовного кодекса) и лингвистических толкований.

Экспертиза по делу Егора Жукова — пример для известной басни: смотрите, что бывает, когда сапоги начинает тачать пирожник. Что бывает, когда наука теряет независимость. Когда экспертные выводы перестают быть результатом кропотливого исследовательского труда и становятся набором броских фраз, за которыми не стоят факты. Вроде бы — где наука и где наша повседневная жизнь. И вот сейчас они сходятся — в зале, где решаются судьбы.

Нина Добрушина, Анна Левинзон, Валентина Апресян, Анастасия Бонч-Осмоловская.

«Новая газета».

https://novayagazeta.ru/articles/2019/12/05/83013-lingvisticheskiy-protsess?utm_source=fb&utm_medium=novaya&utm_campaign=delo-egora-zhukova-pokazyvaet--v-strane