В раздел «Библиотека» сайта ГЛЭДИС включена интересная статья московского эксперта-лингвиста Е.В.Новожиловой «Конкретность, обособленность и дискретность речевых объектов» (2023 г.).

Елена Владимировна Новожилова – известный эксперт-лингвист, имеет как филологическое, так и юридическое образование. Автор и соавтор ряда актуальных и полезных публикаций по теории и практике СЭД. Эксперт-лингвист АНО «Многофункциональный центр экспертиз» (Москва). Участница конференции «Современный медиатекст и судебная экспертиза: междисциплинарные связи и экспертная оценка»; РУДН имени Патриса Лумумбы.

В середине октября 2023 г. в Москве с большим успехом прошла двухдневная Международная научно-практическая конференция «Современный медиатекст и судебная экспертиза: междисциплинарные связи и экспертная оценка». Она была эффективно подготовлена Федеральным государственным автономным образовательным учреждением высшего образования «Российский университет дружбы народов имени Патриса Лумумбы» (РУДН) совместно с ГБУ г. Москвы «Московский Исследовательский Центр» при поддержке Департамента региональной безопасности и противодействия коррупции города Москвы.

Даты проведения: 12–13 октября 2023 г. Место проведения: Российский университет дружбы народов имени Патриса Лумумбы (филологический факультет). Формат проведения: очно-дистанционный.

• Непосредственно к открытию конференции члены оргкомитета данного важного научного форума выпустили в свет прекрасно изданный сборник научных работ его участников и разместили его полный файл в формате PDF на официальном сайте филологического факультета РУДН имени Патриса Лумумбы: https://phil.rudn.ru/ekspertiza

Редакционная коллегия: П. А. Катышев, доктор филологических наук, профессор, Государственный институт русского языка им. А. С. Пушкина; И. В. Огорелков, кандидат филологических наук, ГБУ г. Москвы «Московский Исследовательский Центр».

Рецензенты: А. Н. Баранов, доктор филологических наук, профессор, Институт русского языка им. В. В. Виноградова РАН; В. В. Барабаш, доктор филологических наук, профессор, Российский университет дружбы народов им. Патриса Лумумбы.

• Современный медиатекст и судебная экспертиза: междисциплинарные связи и экспертная оценка: сборник научных работ по итогам Международной научно-практической конференции «Современный медиатекст и судебная экспертиза: междисциплинарные связи и экспертная оценка» (Москва, 12-13 октября 2023 г.). – Москва: ООО «СОЮЗКНИГ», 2023. – 400 с. ISBN 9785604923948

© ГБУ г. Москвы «Московский Исследовательский Центр», 2023.

Библиографическая ссылка:

• Новожилова Е.В. Конкретность, обособленность и дискретность речевых объектов // Современный медиатекст и судебная экспертиза: междисциплинарные связи и экспертная оценка: сборник научных работ по итогам Международной научно-практической конференции «Современный медиатекст и судебная экспертиза: междисциплинарные связи и экспертная оценка» (Москва, 12–13 октября 2023 г.). – Москва: ООО «СОЮЗКНИГ», 2023. С. 251–256.

Аннотация:

Статья продолжает тему объектов судебной лингвистической экспертизы, и сейчас постулируются и подробно описываются два их важнейших свойства – конкретность и обособленность. Эти свойства обуславливают ряд ограничений и предписаний в экспертно­лингвистической практике и методической работе.

Ключевые слова: судебная лингвистическая экспертиза; речевые объекты; конкретность; обособленность; дискретность.

Из вводной части статьи:

«Объекты практической судебно­экспертной деятельности различаются для разных классов экспертиз – однако у всех них есть нечто общее: «В основном под объектом судебной экспертизы понимают материальный объект, содержащий информацию, необходимую для решения экспертной задачи» […]. Это в полной мере относится к классу судебного речеведения и к его основной части – лингвистической экспертизе.

Лицо, назначающее судебную лингвистическую экспертизу, обязано поставить вопросы на разрешение эксперта и передать на исследование речевые или поликодовые объекты (далее будем обобщенно называть их речевыми). Несомненно, что передача объектов – это действие, происходящее в материальном мире и обособленное в пространстве и времени (не безграничное и не бесконечное). Чтобы она не была фиктивной, передаваемые объекты тоже должны иметь некое материальное воплощение и быть обособленными в пространстве и времени – проще говоря, иметь начало и конец. Всё это возможно постольку, поскольку нематериальная речь всегда передается на материальном носителе (носитель электронной информации – компакт-­диск, флеш­-накопитель, жёсткий диск; бумажный носитель, деревянный, пластиковый и пр.). Материальный носитель придаёт множеству речевых объектов две характеристики: конкретность и дискретность.

Конкретный есть «реально существующий, предметно определённый», «чётко обозначенный, вполне определённый (от лат. concretus – сгущённый, густой, уплотнённый)» [10, т. 2, с. 89]. Конкретность противоположна абстрактности, беспредметности, обобщенности, умозрительности: так, например, лексема – понимаемая как «совокупность форм и значений, свойственных одному и тому же слову во всех его употреблениях и реализациях» […] – не является конкретной, это абстрактная собирательная категория. А лексико-­семантический вариант (ЛСВ), несущий лишь одно значение, – является.

Дискретный – это «прерывистый, дробный, состоящий из отдельных частей» […]. В математике дискретность «(от лат. discretus – разделённый, прерывистый) – прерывность; противопоставляется непрерывности. Например, дискретное изменение какой­-либо величины во времени – это изменение, происходящее через определённые промежутки времени (скачками); система целых чисел (в противоположность системе действительных чисел) является дискретной» […]. Вспомним, что действительные числа – это все точки бесконечной числовой прямой, а целые числа – набор обособленных величин: –2, –1, 0, 1, 2, 3, 4, 5 и т. д.

Если рассматривать дискурс – «речь, “погружённую в жизнь”», «связный текст в совокупности с экстралингвистическими – прагматическими, социокультурными, психологическими и другими факторами; текст, взятый в событийном аспекте; речь, рассматриваемую как целенаправленное социальное действие, как компонент, участвующий во взаимодействии людей и механизмах их сознания (когнитивных процессах)» […], то мы не сможем определить, где находятся начальные и конечные фразы какого­либо дискурса: он непрерывен. В отличие от него любая совокупность произведений – литературных, музыкальных, кино­ или видеопроизведений – это набор обособленных объектов, то есть прерывное, дискретное множество.

Интересно, что некоторые объекты – а именно только что упомянутые произведения, а также полиграфическая продукция, письма, устные диалоги, ограниченные речевыми актами приветствия и прощания, и т. п. – исходно обособлены и могут образовывать лишь дискретные группы, независимо от того, будут ли они подвергаться судебной экспертизе или не будут. Каждый из них обладает собственной имманентно присущей структурой, а признаки привносятся в него исключительно автором или говорящим. Другой же вид объектов, исходно­-необособленные, приобретает отграниченность только при фиксации в оперативно­-розыскных, следственных или судебных целях: так, во многих общественных местах – в аэропортах, на вокзалах, на станциях метро и пр. – безостановочно длится полилог, который нельзя зафиксировать полностью, это всегда будет некий его фрагмент, большинство параметров которого (структура, состав говорящих, даже тематика) либо случайно, либо обусловлено внешними факторами – особенностями записывающей аппаратуры и действиями человека, ведущего запись.

Проблематика конкретного­-абстрактного и прерывного­-непрерывного не нова для общей теории криминалистики, частных криминалистических теорий и общей теории судебной экспертизы. Если по первому вопросу у учёных­-теоретиков достаточно рано сформировался широкий консенсус (с опорой на ту мысль, что у любого объекта есть либо материально­ конкретное выражение, либо материально­конкретное отображение, – […], […], […] и др.) – то прерывность­-непрерывность принесла больше неудобств, ведь с давних пор наряду с предметами и изделиями (обособленные объекты) криминалистической практике были известны и материалы неопределённой протяжённости, и жидкости, и сыпучие вещества (необособленные объекты), и по ним также необходимо было решать типичные идентификационные задачи, устанавливая, а главное, обосновывая индивидуально­-конкретное тождество…».

Из заключения:

Анализ конкретного объекта как неконкретного, в отрыве от контекста (семантического и синтаксического) – это деконкретизация, ошибка, которая способна напрямую влиять на выводы эксперта. Так, слово «Герыч» скорее всего означает ‘героин’ (что даёт положительный вывод эксперта по вопросу о наличии в речи высказываний о наркотиках) – но в некоторых контекстах может означать и имя Герман (ср. Димыч, Палыч): неучёт конкретного контекста и замена ЛСВ на лексему здесь ведёт эксперта к ложноположительному выводу. Деконкретизация – это частный случай подмены объекта экспертизы.

Эксперт-­лингвист всегда должен чётко представлять, что именно и как именно он исследует. Свойства речевых объектов – конкретность и обособленность – необходимо учитывать как в повседневной экспертной практике, так и на методическом уровне».

• Полный файл в формате PDF этой интересной и полезной научной статьи уважаемой московской коллеги Елены Владимировны НОВОЖИЛОВОЙ «Конкретность, обособленность и дискретность речевых объектов» введён в подраздел «Статьи членов ГЛЭДИС и наших коллег» сайта ГЛЭДИС в свободном доступе для чтения и скачивания здесь:

• https://rusexpert.ru/public/statjy-pdf/NovozhilRUDN2023.pdf

Редакция сайта ГЛЭДИС.